По данным Института диаспоры и интеграции, который он возглавляет, из 25 миллионов соотечественников из республик бывшего СССР и еще около 30 миллионов, проживающих в дальнем зарубежье, в 1991-2018 годах в Россию смогли вернуться, став ее гражданами, всего 9 миллионов. Еще несколько миллионов либо ждут очереди, чтобы вступить в программу переселения “Соотечественники”, либо колеблются. Последних больше. Их многое останавливает.
“Россия сегодня находится в точке поворота, – считает спецпредставитель Госдумы по вопросам миграции и гражданства Константин Затулин. – Приходит осознание, что миграция, которую многие считают мотором экономического развития, может стать и национальным проклятием. Опыт стран ЕС показывает, как рост миграции приводит к ее неконтролируемым потокам и запускает процессы ее “неперевариваемости”.
Репатриранты – возвращающиеся на родину соотечественники, по мнению Затулина, России нужны больше, чем трудовые мигранты. Однако “Концепцию миграционной политики” вряд ли можно назвать либеральной по отношению к соотечественникам. Права на репатриацию у них нет, их в стране принимают как трудовых мигрантов. В “Концепции” нет даже понятия “репатриация”.
И получается, что тех, кто хочет вернуться на родину, ждет долгая, иногда до 9 лет, процедура получения российского гражданства. Им запрещено селиться в регионах, не входящих в программу “Соотечественники”. Но даже участникам программы переселения, точнее, конкретным семьям могут отказать только на том основании, что их профессии не входят в перечень востребованных в регионе. И, наконец, получение знаменитой РВП (регистрации на временное проживание – прим. ред.) превратилось в изощренный механизм коррупции.
Чтобы снять хотя бы часть этих препятствий, Институт диаспоры и интеграции уже предлагал рассмотреть законопроект о политических эмигрантах. Это упростило бы предоставление российского гражданства беженцам с востока Украины, стран СНГ и Балтии. Это предложение, как и предложение Затулина, признать возвращающихся по программе “Соотечественники” репатриантами, ГУ по вопросам миграции МВД России были отложены.
Но ситуация все-таки меняется. Если в 2014 году в программе переселения принимали участие всего 16 регионов России, то в 2019-м – уже 48. При этом регионы, куда чаще всего едут “возвращенцы” – Бурятия, Дальний Восток, Забайкалье, Магаданская область – первыми частично отменили для них “трудовые” квоты. Приморский край первым ввел законодательные ограничения на использование иностранной рабочей силы с 2019 и 2020 годов. А Константин Затулин при посредничестве Верховного комиссариата ООН в России и представительства Совета Европы в РФ намерен и дальше упрощать возвращение людей по программе переселения.
– Я продолжу настаивать на введение в законодательство термина репатриации, – говорит он. – Из-за распада СССР россияне стали “разделенным народом”, как когда-то немцы во времена Берлинской стены. И поэтому особенно имеют право на облегченное воссоединение с Родиной.
