Многие в России принимают за данность тот факт, что мигранты из наиболее бедных стран постсоветского пространства приезжают в РФ на заработки.
Это отчасти перекрывает негативные демографические процессы в нашей стране и помогает ряду отраслей экономики. Однако все больше экспертов предупреждают: такая ситуация не может продолжаться вечно, и уже сейчас прослеживаются тенденции, свидетельствующие о том, что мигранты из Киргизии и Узбекистана осваивают новые страны.
Согласно докладу Департамента ООН по экономическим и социальным вопросам, опубликованном в 2021 году, Россия занимала четвертое место в мире по количеству мигрантов — около 12 миллионов. Разбирая более подробно состав миграции, мы увидим, что в 2020 году основными донорами людских ресурсов стали Украина (143 тыс. прибывших), Таджикистан (93 тыс. прибывших), Казахстан (64 тыс. прибывших) и Армения (56 тыс. прибывших). Всего миграционный прирост населения, представляющий собой разницу между количеством прибывших и убывших, составил приблизительно 106 тыс. человек. Это рекордно низкое значение, объясняемое введением ограничений на трансграничное перемещение из-за пандемии коронавируса, а также снижением спроса на рабочую силу. Однако в 2021 году руководство страны почти в два раза увеличило прогноз по коэффициенту миграционного прироста в 2021 году — с 14,3 до 27,3, а это означает, по мнению чиновников, что количество мигрантов в России может достигнуть 398 тыс. человек — рекорд за последние 25 лет. Конечно, в прошлом году экономика, освобожденная от большей части давящих санитарных ограничений, начала восстанавливаться, однако такие впечатляющие цифры — не более чем игры цифрами Росстата.
Высокие показатели по миграции, к достоверности которых имеются претензии, не должны создавать оптимистичную картину, что жители всей Центральной Азии и приграничных государств будут массово приезжать в Россию и в будущем, особенно в условиях экономического кризиса, который нависает над Россией. О новых миграционных тенденциях, становящихся все более явными на пространстве бывшего СССР, рассказывает Наталья Васильевна Зубаревич, профессор кафедры экономической и социальной географии России географического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова.
Вы еще очень давно начали говорить о том, что миграционные потоки из стран Азии меняются, о том, что Россия перестает быть такой привлекательной, как раньше. Что происходит сейчас?
Они не менялись, структура менялась: все меньше приезжало молдаван, всплеск притока украинцев был только на период 2014 года, но и до этого их доля в миграционном притоке, именно тех, кто ехал работать, была высокой. После этого «посткрымского» всплеска приток украинцев начал довольно быстро сокращаться. Сейчас основной контингент приехавших — это страны Центральной Азии и Армения. Этот структурный сдвиг близок к завершению, потому что ни молдаване, ни украинцы больше на Россию работать не будут.
Я говорила о том, что самые продвинутые городские узбеки уже проторили путь на работу, например, в Южную Корею, а к нам все больше едут жители аулов — наиболее удаленных и патриархальных частей Узбекистана. Таджики продолжают ехать, как и ездили. У нас повысилась доля киргизов и армян только потому, что им не нужны регистрационные документы. Они могут спокойно приехать на работу как граждане государств — членов ЕАЭС.
Будет ли этот поток расти?
Сейчас нет, он будет сокращаться, так как просто будет меньше для них работы. Мигранты трудятся на стройках, как на легальных, так и на нелегальных, договариваются с местными жителями на разовые работы. Сейчас любая стройка будет подтормаживаться: ставка по ипотеке — это раз, цены на стройматериалы — два, обеднение — три. Поэтому фронт работы сожмется. С дорожным строительством пока неясно. В рамках нацпроектов деньги на это выделяли, но сейчас будут экономить на всем.
Второй трудовой сектор — торговля. Они (мигранты – прим. редакции) были сплошь подсобными работниками, иногда на кассе или в торговом зале. Вот там будет точно сжатие рабочих мест, потому что крупные торговые центры частично закрываются, частично будут оптимизироваться, потому что понятно, что не будет столько покупателей.
Третий сектор — курьеры. Это пока растущий сегмент, но будет ли он расти дальше такими темпами — для меня большой вопрос. Будут ли люди сами ходить по магазинам и выбирать, где дешевле. Возможно, что так, но прежних темпов роста доставки, мне кажется, не будет.
Четвертый — это ЖКХ, но это Москва и Санкт-Петербург. Тут все стабильно. Это бюджетные деньги. Там уже сплоченное сообщество — места заняты.
Сокращение (количества мигрантов — прим. редакции) будет за счет стройки и торговли. Мигрантов там будет меньше. Курьерская доставка останется, но она уже не аккумулирует дополнительную занятость. И мигранты уже не хотят идти на тяжелые строительные работы, хотя зарплаты там сейчас подняли. Если есть альтернатива: курьер или стройка, люди идут в курьерскую доставку.
Можно ли доверять официальной статистике по миграции?
Мигранты еще едут, но не надо ориентироваться на статистические показатели. И в этом году Росстат выкатил 430 тыс. миграционного прироста, а обычный год — это 230 или 250 тыс. человек. Причина в том, что прошедшим летом изменили систему учета мигрантов: если раньше разрешение на работу было с определенной датой, когда разрешение заканчивается, то Росстат считал тебя выбывшим. Сейчас он так не считает, поэтому статистика показала нам почти двукратный рост миграции. Реально этого нет. Обычно приезжают четыре миллиона человек на работу, которые об этом пишут на границе на «корешках», редко — 4,5 миллиона. Сейчас с миграционной статистикой творится что-то чудовищное. И будет портиться еще сильнее, потому что будут рисовать нужный результат.
Становится ли Казахстан привлекательным для миграции?
Да, для киргизов. И это, прежде всего, Алматы. В целом Казахстан уже практически догнал Россию экономически, а там, где есть работа, это большие города, там и конкуренция: частично киргизы, а частично казахи с бедного юга страны — из Чимкентской и частично Кызылординской областей.
Китай — популярное направление для мигрантов из Средней Азии или там не так просто?
Нет, для жителей Средней Азии — нет. Они учиться едут, потому что в КНР есть специальные программы, а вот работать — нет.
Сергей Филимонов
Источник: https://media-mig.ru/
