Главным итогом визита Эмомали Рахмона в Россию, вопреки ожиданиям тысяч мигрантов, стала не миграционная амнистия, а подписанное соглашение об оргнаборе.
16-17 апреля состоялся официальный визит президента Таджикистана Эмомали Рахмона в Россию. В первый день глава Таджикистана провел встречи с премьер-министром России Дмитрием Медведевым и спикером Госдумы РФ Вячеславом Володиным, которому сообщил, что «рассчитывает на проведение очередного этапа миграционной амнистии».
На следующий день Рахмон встретился со своим российским коллегой Владимиром Путиным, однако амнистии добиться не удалось, но было подписано соглашение между правительствами двух стран об организованном наборе граждан Таджикистана «для осуществления временной трудовой деятельности» на территории РФ.
Сегодня лидерами по проведению амнистий остаются граждане Киргизии, для которых уже проведены две таких акции. Одна — осенью 2018 года, вторая проводится сейчас. Таджикских мигрантов амнистировали весной 2017 года, узбекских — ни разу.
Что касается оргнабора, то первой страной, подписавшей официальное соглашение о нем с Россией, стал Узбекистан. В апреле 2017 года документ был подписан, в декабре вступил в силу. Теперь аналогичный документ подписан с Таджикистаном.
И хотя может пройти несколько месяцев, пока он вступит в силу, санкт-петербургский Центр трудовых ресурсов сообщил, что 15 апреля состоялось открытие трех центров оргнабора иностранных работников на предприятия Санкт-Петербурга в трех городах Таджикистана: Душанбе, Худжанде и Бохтаре — и столице Киргизии Бишкеке. За время работы центров, с 15 апреля по 14 сентября 2019 года, планируется трудоустроить на петербургские предприятия не менее 1000 человек.
«Фергана» попросила экспертов в области миграции прокомментировать обе новости — отсутствие долгожданной амнистии и решение отправлять таджикских мигрантов по оргнабору.
Директор НКО «Национальный центр интеграции», бывший руководитель представительства ФМС России в Таджикистане Виктор Себелев считает, что «организованный набор — это самый цивилизованный способ трудовой миграции, при котором для работы за рубежом по заявкам работодателей направляются подготовленные (в правовом и в профессиональном плане), прошедшие медицинское освидетельствование люди».
— Оргнабор — это целая система, в состав которой должны входить центры профессиональной подготовки. Там, помимо рабочей специальности, обучат государственному языку и основам законодательства страны, куда будущий мигрант будет направлен на работу. Такая система также должна включать учреждения, где проводится медицинское освидетельствование, и организации, осуществляющие адресное трудоустройство и отвечающие за благополучие мигранта в другой стране. Чтобы еще до выезда на работу человек знал, где он будет работать, какую квалификацию от него ждет будущий работодатель, какую зарплату он сможет получать и какие социальные гарантии ему будут предоставлены. И самое важное: его труд будет законным. Значит, и в период трудовой миграции, и по возвращении на родину он будет уважаемым человеком, которому не нужно прятаться от полиции и бояться обмана со стороны работодателя. Он выполнил все, что обещал по трудовому договору, получил достойное денежное вознаграждение за труд, а его семья — существенную помощь, — считает Себелев.
По мнению эксперта, система оргнабора должна создаваться под эгидой государственных органов совместно с бизнесом и общественными организациями. Себелев не исключил, что на ее создание могут уйти годы, и привел в пример Филиппины, где подобную систему выстраивали 15 лет.
— Идеализировать систему оргнабора не стоит. Она заработает только тогда, когда на родине и власть, и гражданское общество будут заинтересованы, чтобы их сограждане, отправляясь на работу в другую страну, соблюдали установленные там правила, работали только легально, чтобы не попадали в трудовое рабство, получали достойную зарплату, а их права были надежно защищен
Себелев рассказал, что работа над проектом соглашения об оргнаборе велась 10 лет.
— Если бы стороны договорились еще тогда, то сегодня большинство трудовых мигрантов благополучно и законно работали бы и не было бы повода говорить, что кому-то въезд в Россию запрещен, а тема миграционной амнистии вообще бы никого не интересовала, — отметил глава НКО. — Если же говорить об амнистии, то для ее проведения не требуются межправительственные соглашения. Для этого достаточно воли лидеров двух стран. Ажиотаж вокруг вопроса неуместен. Миграционная амнистия нужна совсем не для того, чтобы с воодушевлением простить всех нарушителей и с таким же энтузиазмом продолжить нарушать правила, установленные в стране, сопровождая это дежурной критикой миграционного законодательства и не предлагая взамен ничего конструктивного. Амнистия — это разовая акция, которая приносит сиюминутную выгоду, не решая проблемы в целом. Может быть, нужно менять не правила, а свое отношение к ним?
Иного мнения придерживается президент Фонда «Миграция XXI век» Вячеслав Поставнин. Он предполагает, что «таджикский лидер либо не проявил большую заинтересованность в вопросе амнистии, либо в центре внимания находились другие вопросы».
Подписание соглашения об оргнаборе эксперт назвал «холостым ходом президента Рахмона».
— Чтобы предлагать и настаивать на таком соглашении, надо было посмотреть, насколько эффективно оно работает с Узбекистаном. А работает оно совершенно неэффективно. За это время набрали около 2000 человек, значит, на рабочих местах осталось 500. Ну что такое 500 человек по сравнению с миллионами мигрантов? Как бывший чиновник я могу сказать, что это соглашение — провал, оно не работает!
Я не понимаю, почему власти стран Центральной Азии так за него цепляются? Понимаю, почему цепляются наши, — им надо показать, что они что-то делают в этом направлении, а вот зачем это нужно президенту Рахмону и таджикам — для меня загадка. Либо они не разобрались в этом вопросе и им важна форма, а не существо вопроса. Я думаю, что это просто бездушная бюрократия что с нашей, что с их стороны, а поможет ли это реально людям — никого не волнует, — заключил Поставнин.
Глава профсоюза трудящихся мигрантов Ренат Каримов напомнил, что термин «миграционная амнистия» впервые был озвучен в связи с таджикскими мигрантами.
— Почему в этот раз не было принято решение по амнистии, я не знаю. Сегодня этот документ не подписан, а завтра выйдет закон, который даст какие-то преференции таджикским мигрантам. К сожалению, это очень закрытая кухня, нет прозрачности в принятии решений, поэтому гражданское общество и не может повлиять на процесс. Мы говорим, что надо упразднить миграционный учет, потому что он ничего не дает. Но где мы это можем озвучить, чтобы этот вопрос обсудить с МВД и УВМ (управление по вопросам миграции)? Просим дать гражданство в упрощенном порядке — тоже тишина, потом что-то происходит, и подписывается очередной закон.
Подписание соглашения об оргнаборе Ренат Каримов считает положительным шагом. По его мнению, «миграция плоха без оргнабора».
— Во-первых, у мигрантов нет трудовых договоров, работают мигранты там, куда их позовут односельчане. А кто работодатель и где договор, он даже не думает. Во-вторых, встает вопрос регистрации, порядок постановки которой был значительно ужесточен летом прошлого года. «Принимающая сторона» в виде владельца квартиры регистрировать мигрантов не желает. Жаловаться на это участковым мигранты не могут. В качестве другой принимающей стороны указан работодатель, но он все равно должен предоставить квартиру, ничего невозможно сделать.
Каримов считает, что это «только внешне миграция без оргнабора кажется привлекательной».
— Каждый день мигранты находятся под дамокловым мечом, что их остановят, проверят документы и депортируют. В этом смысле оргнабор решит эти проблемы. Возможно, что он не так выгоден мигрантам, и мы с этим сталкиваемся при оргнаборе из Узбекистана. Людям предлагают не слишком хорошо оплачиваемые рабочие места и так далее. Но это второй шаг, а первый заключается в том, что если человека пригласили, то его зарегистрировали и заключили с ним трудовой договор, и это хорошо.
