Трендсеттер барной индустрии, владелец бизнеса в Лондоне и Москве Бек Нарзи считается одной из самых влиятельных персон этой сферы. Он рассказывает о своих принципах, объясняет, зачем создаёт себе врагов, почему гордится быть таджиком, но не стал бы работать в Душанбе.
Вашу книгу «Кодекс Хореканца» называют мастридом для людей, работающих в сфере ресторанного бизнеса. Какие цели вы ставили перед собой когда садились писать эту книгу?
На протяжении своей карьеры я постоянно получаю сотни обращений от молодых предпринимателей, работников общепита, коллег и друзей. Неизменно лидирует вопрос: «А что Вы посоветуете почитать для саморазвития?» Казалось бы, зайди в книжный, да выбери: ассортимент зазывных обложек и заголовков вопит. Но это иллюзия выбора.
В поисках «книги книг работника HoReCa» я потратил тысячи минут и фунтов, евро и рублей, скупив целые стеллажи бизнес-литературы книжных магазинов в разных странах. Время и деньги пропали безвозвратно и зря. Эта макулатура, состоящая из воды и нонсенса, смешанных в равных пропорциях, разозлила меня. Но злость плохой мотиватор. Ее я перевел в боевой задор (недаром меня прозвали Женералем).
Я сказал себе: “Не можешь найти книгу, которую ищешь, напиши ее сам. Как «не надо» ты уже знаешь, так покажи пример «как надо»”.
Но сказать легко. Прошло несколько лет, прежде чем книга обрела законченный вид. Пока я не добился уверенности и осознания ценности каждый фразы, я не соглашался отдавать ее в печать. Мне дороги и время моих читателей, и деревья, и собственные опыт и жизнь, которые и стали основой книги. Она прожита мной, а не выдумана.
Цель «Кодекса хореканца», как и всего того, что я делаю, одна – дать ценность. И не подумайте, что я строю из себя альтруиста. Как говорили древние, что отдал – твое, и, давая первым, даешь вдвойне. Это работает!
Какие три ваших личных качества стали залогом вашего успеха в HoReCa?
Я не хочу говорить о себе в совершенном виде. Это же интервью, а не некролог. Не все еще сделано. Если я возомню о себе, что всего достиг и добился успеха, это станет последней моей мыслью.
Я в пути, в процессе, в поисках идеальной синергии и гармонии с собой, миром, окружением. Эта дорога извилистая, полная ям, выбоин, неожиданностей. Говорю с вами, а сам думаю о том, как разрулить назревшую критическую «ситуевину».
Бек с известным российским дизайнером Артемием Лебедевым
Я не застрахован от ошибок и падений. Сегодня – пан, завтра – пропал. Сегодня – на коне, а завтра сам, как ослик, тянешь непосильную поклажу. Бизнес – живой организм. Иногда он болеет, изнашивается, какие-то органы могут даже отказать. В общем, как в жизни, тут все сложно и непредсказуемо.
А говорить о себе – пустая трата времени. Часто слышу «сам себя не похвалишь – никто не похвалит». Не согласен.
Вы лучше с моими коллегами, друзьями, подчиненными или супругой (мой самый строгий и любимый критик) обо мне поговорите.
Но если бы я знал, что завтра на всех нас грохнется триеровская «Меланхолия», и нужно было бы спешно подводить итоги, я бы сказал о себе, что мое главное качество в том, что я думаю сердцем, а не тем, на чем сижу.
Быть таджиком в Москве — это скорее минус для карьеры, чем плюс. Как на ваш профессиональный рост влияла ваша идентичность?
Москва не сразу приняла меня. Она меня не хотела. Виной тому стереотипы, господствующие в обществе и насаждаемые такими каналами, как ТНТ с их ржанием на тему Равшана и Джамшута.
Дошло до того, что я был вынужден укоротить свои имя и фамилию: из Рустамбека стать Беком, из Нарзибекова – Нарзи. Дабы уменьшить число скептицизма на свой счет. Подробности – в моей книге.
Звучный псевдоним и британский паспорт помогли, но ненадолго. Враги, привыкшие жить по понятиям 90-х и оперирующие такой лексикой, как «чурка» и прочее, всячески старались подчеркнуть мои национальность и происхождение, как будто в этом есть что-то оскорбительное.
Скажу откровенно, причина настороженного, мягко говоря, отношения к таджикам коренится не только в предрассудках «титульного» населения, но и в политическом и экономическом климате в Таджикистане. Он оставляет желать лучшего, иначе бы моим землякам не пришлось уезжать из страны в поисках лучшей жизни.
Ждать, что проблемы решатся сами собой – пустое дело. Хотелось бы, чтобы Таджикистан пошел по пути реформ, занялся созданием программы по повышению национального самосознания.
Мы должны помнить свои корни, культуру, наследие предков. Нам есть чем гордиться, и это знание помогает и вдохновляет.
Нас с певицей Манижей, по крайне мере, точно. Поэтому мы, каждый в своей сфере, я в текстах и соцсетях, Манижа – со сцены, просвещаем людей и показываем им таджиков с новой, неизвестной для кого-то стороны.
Вообще, корень любой нетерпимости – в незнании и бескультурье. К сожалению, ксенофобия все еще присутствует в нашей жизни. Я чувствую ее в России. К моему великому сожалению, есть она и в HoReCa, куда все еще неохотно берут нашего брата. Ну, что же, будем разрушать стереотипы, рвать шаблоны и бороться с предрассудками. Мирно, но уверенно.
Что продолжает вас связывать с Таджикистаном?
Природа и память. Мой Таджикистан, увы, жив только в моих воспоминаниях. Сегодня он другой, отталкивающий. Люди после развала СССР очень уж изменились: озлобились, стали алчнее, хитрее.
После эмиграции я дважды был на родине, и от обеих поездок осталось тягостное впечатление.
Я острее все воспринимаю, потому что работаю в индустрии гостеприимства, и для меня важную роль играет первое впечатление. В обоих случаях оно было негативным: я натыкался на грубость, глупость, некомпетентность и попытки выманить у меня деньги.
Когда в аэропорту сотрудник, глядя в мой паспорт, оскалясь, интересуется, неужели я «гражданин Лондона», то мне начинает казаться, что он не образован (Лондон, ведь это город, а не страна, правда?) и купил эту должность, и как-то сразу тянет обратно.
Напрягают и неповоротливая бюрократия, и общая атмосфера в стране. В воспоминаниях моего детства, т.е. годов до 90-х она была другой: щедрой, гостеприимной, открытой. Но помню я и то, что было потом: и нехватку продуктов, и перебои электричества. Тоже полезный опыт, закаляющий.
Этими страшилками я пугаю своих детей, воспитывая их на том, что пусть сегодня у них есть все, но бывает ведь и совсем иначе. Поэтому так важно ценить то, что имеешь. Это и нашей страны касается.
Как давно были в Душанбе?
Последний раз был в 2009, но постоянно мониторю ситуацию в стране. В тот год мы праздновали свадьбу в Hyatt (мы были первой парой, устроившей там подобное торжество), и это оказалось очень странным мероприятием.
Сами посудите, по какому-то глупому закону, мы обязаны были уложиться в 2-2,5 часа. То есть за это время наши гости должны были натанцеваться, напраздноваться, съесть первое, второе, третье и компот… Абсурд!
Но мы должны были воздать дань уважения моему родному городу, повидать родственников и друзей, и мы сделали это. Еще один барьер, мешающий бывать мне на родине чаще – цены на авиабилеты в Душанбе. Они, простите за каламбур, заоблачные! Тот, кто их установил – враг экономики региона.
Если бы цены были рыночными, то я не только бывал бы в Таджикистане чаще и тратил бы больше, но и бесплатно агитировал всех друзей, знакомых и незнакомых посещать эту страну.
Я абсолютно уверен, что каждый должен побывать в этой «маленькой Швейцарии», но для этого правительство страны должно не баррикадироваться от туристов высокими ценами и отсутствием инфраструктуры, а наоборот, инвестировать в сферу гостеприимства. Надеюсь, инновации и добрые перемены изменят жизнь людей и имидж страны.
Вы часто говорите о влиянии на вас генов и воспитания ваших дедов – один писатель, другой – мэр Душанбе. А какие бы ваши слова/действия они не одобрили?
Конечно, я чувствую влияние генов. Мои предки, так или иначе, отзываются во мне. Я управленец, как и мой дед. Я стремлюсь записывать свои мысли, и в этом, безусловно, чувствуется влияние другого моего дедушки Фазлиддина. Я плохо его запомнил, ведь мне было всего семь лет, когда его не стало, но что-то от него живет во мне. Отсюда фидбеки, книги.
Фазлиддин Аминович, дедушка Бека
От моего отца-художника я перенял внимание к иллюстрациям, к тому, что важно не только «что», но и «как».
За что бы меня ругали? Трудно сказать, наверное, за выбор профессии. Мой дед-мэр, человек советской закалки, хотел для меня карьеры чекиста или дипломата. Сфера общепита в ту пору не считалась престижной.
Дед мечтал, что я буду трудиться на благо федеральной службы контрразведки, и я даже подавал документы в академию, но, вы будете смеяться, завалил английский. Элементарно не хватило взятки, чтобы я прошел по конкурсу…
В итоге, это оказалось к лучшему. А еще, наверное, пожурили бы за то, что я часто лезу на рожон и излишне рьяно борюсь за правду. Хотя, может быть, за это, как раз и похвалили бы. Им сверху видней.
Ваши ФидБеки – это отдельный жанр! Вы жжете глаголом, а несогласные жгут ваши книги. Почему вы не боитесь разругаться с коллегами по цеху, нажить себе врагов?
Я не наживаю врагов, я их создаю. По собственному желанию. От скуки. Поясню. Вы, наверное, всякого обо мне начитались в сети, но реальность виртуальности не тождественна.
ФидБеки – рубрика в Telegram-канале Бека Нарзи в которой он открыто критикует индустрию и отдельных её представителей
В своих текстах я не ставлю цель разругаться с кем-то, а высмеиваю пороки и беспредел индустрии. Смех – это противоядие и профилактика болезней. Я мочу безобразия правдой. Пока я говорю правду (а у меня нет в планах ничего другого), я буду цел и невредим. Как только захочу слукавить, стану нести чушь, ересь или буду лгать – люди увидят это и отвернуться от меня. До тех пор моя аудитория растет. Именно потому, что я говорю правду, а на правду не обижаются.
Знаете, каков обычный сценарий развития событий после выхода какого-нибудь сокрушительного фидбека? В среднем проходит шесть месяцев и до «жирафов», наконец, доходит, что я был прав. Они приходят и просят прощения.
Мои терки – это видимость и забава для публики, которая, по старинке падка на скандалы, интриги и расследования. Для них и нужен весь этот скандальный флер.
Мои фидбеки не принимают только непрофессионалы, выскочки и расисты, которых еще немало в нашем бизнесе. Увы. Буду жарить их на медленном огне, а как иначе?! С нормальными здоровыми и профессиональными людьми у меня нет причин для ссор, а неучей из 90-х приходится воспитывать. Кроме меня, как видно, некому.
Я очень надеюсь, что скоро правда станет новым повсеместным трендом. Таковы реалии: что-то, что было немодным раньше, становится модным сегодня. Правда – новый черный! Вот увидите!
Как пришли к названию Telegram-канала Гастробайтер? Не смущал ли негативный окрас слова?
Абсолютно никакого негатива не вижу в этом слове. Наоборот, оно вызывает аппетит у меня и публики.
Вот это еще один пример развенчания стереотипов. Если слыша «гастробайтер», вам представляется этакий строитель из далекой Джамшутии, то вам бы не повредила фидбек-пропарка.
А если серьезно, то «гастро» – это фрик, критик, ценитель и знаток всего вкусного (жизни в том числе), а «байтер» – это дегустатор и аналитик, умеющий любой объект разделать на байты смысла и рассмотреть со всех сторон.
Со временем «гастробайтер» получил эпитет «оБАРзевший», т.е. относящийся к барной индустрии. Но есть и другие скрытые смыслы, распробуйте их сами. Может быть скоро помимо блогов, будут еще и влоги на YouTube под тем же названием «гастробайтер», но это пока секрет. Никому не говорите.
Ваш бизнес успешен в Москве и Лондоне. Не задумывались открыть что-то подобное в Душанбе?
Я бы не стал называть свой бизнес в Москве успешным. В Лондоне – да (стучу по дереву). Москва для меня не источник прибыли. Она полигон для самопроверки, учебная модель и клуб, в котором ты участвуешь не ради денег, но ради имиджа. Я не делаю деньги в Москве, я присутствую в ней, скажем так. И вот почему.
Когда на лекциях и семинарах молодые предприниматели спрашивают, а есть ли у меня работающая бизнес-модель, то я не могу отсылать их в Лондон. Не у всех есть такая возможность: получить визу, потратиться на поездку, прокачаться на чужбине. Для этого мне и нужна Москва. Это моя военная база и источник влияния для моих инфо-проектов.
Я фанатею от преподавания, обожаю делиться знаниями, и надо сказать, что наши с аудиторией чувства взаимны.
Бизнес в Душанбе? Не пугайте!
Поймите меня правильно, я обожаю свою родину и именно поэтому я считаю важным говорить о том, что мешает полюбить ее другим. С болью говорить. Коррупция, ветошь в системе управления, менталитет, озлобленность. Строя бизнес, я вынужден буду столкнуться с системой, а она здесь с гнильцой и нуждается в обновлении.
Вот если бы те таджики, которых я встречал в Лондоне, умные, амбициозные, смелые, образованные, с европейским видением, приехали бы сюда и сменили нынешних чиновников, то я был бы первый в очереди за лицензией на открытие не одного, а нескольких бизнесов. Может так и будет однажды. Но очень нескоро.
Нынешний Душанбе это не тот город, который строил мой дед и не то место, которое я помню и люблю с детства. Дома новы, сплошь стеклопакеты, металл и бетон, но предрассудки стары, как говорится.
Вы живете на три страны, владеете бизнесом, у вас регулярные тренинги и мастер-классы, перелеты, вы пишите тексты. Расскажите, как вы организуете своё время и как успеваете так много? И, если можно, пару лайфхаков по тайм-менеджменту от Бека Нарзи.
Есть такая шутка. – Как ты все успеваешь? – Очень просто! Никак! Это как раз про меня, поэтому никаких советов по тайм-менеджменту я дать не могу. Не имею морального права.
Могу только сказать, что благодарен своим близким, маме и брату за их терпение и понимание моего частого отсутствия на рабочем месте. Перелеты и разные активности, вроде лекций, съедают много времени и сил.
Я рад, что в последнее время у меня появились единомышленники, которые понимают меня с полуслова и помогают ускорить работу с текстами и иллюстрациями. Найти бы еще двоих, кто хорошо кумекает в финансах и операционке, тогда мы с вами поговорили о тайм-менеджменте. Кстати, о времени. У нас с вами оно истекло. Мне пора, впереди небо, самолет и… фидбек от гастробайтера №1.
Шахзода ИКРОМИ
Источник: Limu
